Читать книгу "Мои 99 процентов - Салли Торн"

Когда я только начинала работать барменшей, меня никто этой хитрости не учил, но, к счастью, я быстро дошла до нее сама: когда в бар входит группа мужчин, нужно определить, кто из них альфа-самец.

Справишься с ним – можешь рассчитывать на какое-никакое уважение со стороны остальных. Сегодня я вычисляю его с первого же взгляда. Он самый высокий и красивый из всех, с самовлюбленным выражением лица. Как предсказуемо!

Они с друзьями явно сбежали с местной студенческой вечеринки: заскучали и решили отправиться на поиски приключений. На всех пастельные рубашки поло. Ну, мальчики-колокольчики, держитесь! Кажется, сейчас будет весело. Бар «Тупик дьявола» не для слабых духом. Я вижу, как байкеры за бильярдными столами начинают с ухмылками переглядываться. Охранник, сидящий у двери, расправляет плечи. Забавно, что больше всего проблем у нас возникает, когда в баре появляются именно такие пай-мальчики.

– Заблудились, ребятки? – без улыбки обращаюсь я к альфе.

– Привет, мистер, – бросает он в ответ.

Это шпилька в сторону моей короткой стрижки, и его друзья со смехом тянут:

– Ой, блин!

Меня зовут Дарси, и у него нечаянно выходит каламбур с отсылкой к Джейн Остин. Сомневаюсь, впрочем, что сам он его бы понял. В упор смотрю на него, сощурившись, и смех застревает у него в горле. Альфа-мальчик вспоминает, что выпивку тут наливаю я.

– Но честное слово, вы очень круто выглядите.

Моя коллега Холли спешит скрыться с глаз. Она у нас новенькая, и от их взглядов ей не по себе.

– Сбегаю-ка я за… за кассовыми лентами.

И она исчезает в подсобке, обдав меня запахом дезодоранта с ароматом гардении.

Я продолжаю сверлить альфа-мальчика взглядом и, когда он первым отводит глаза, на мгновение испытываю ощущение триумфа. Теперь альфа я.

– Мы, судя по всему, стрижемся в одной парикмахерской, потому что ты тоже ничего так выглядишь. А теперь заказывайте что-нибудь или выметайтесь!

Парнишка явно не привык к такому обращению со стороны женщины, и, к его изумлению, оно ему нравится. Он демонстративно пережевывает жвачку, не сводя с моего лица заинтересованных глаз.

– Во сколько ты заканчиваешь работу?

Я представляю себе Кена, приятеля куклы Барби, слишком долго пролежавшего на солнце, и мысленно наступаю на его загорелое лицо, словно это сигаретный окурок.

– Даже не мечтай.

Он явно задет за живое. Смазливая физиономия всю жизнь была его пропуском за кулисы, и он не понимает, почему она не действует на меня. Со мной что-то не так? Бьющий в лицо свет превращает его лицо в бежевый блин без единого пятнышка тени, и я понимаю, что в нем нет ничего, что могло бы меня заинтересовать. В том, что касается лиц, я – сноб. Лицо без теней – не лицо.

– Что пить будете?

Даже не дожидаясь ответа, тянусь к рюмкам для крепких напитков.

– Самбуку! – выкрикивает кто-то из этих сопляков.

Ну разумеется. Любимое пойло дегенератов.

Я разливаю выпивку и принимаю оплату. В банку для чаевых со звоном летят монеты. Этим ребятам нравится, когда с ними обращаются как с грязью. Им очень хочется получить полный спектр острых ощущений от сафари в бар для байкеров, и меня они воспринимают как своего проводника. Их вожак продолжает подбивать ко мне клинья, явно намереваясь взять измором, но я разворачиваюсь на полуслове и ухожу.

Сейчас вечер воскресенья, но наши посетители не беспокоятся, что не успеют отдохнуть перед завтрашним рабочим днем.

Моя бабка Лоретта как-то раз сказала, что если ты способен налить напиток в стакан, то сможешь найти работу где угодно. Она тоже была барменшей в свои двадцать. Это был хороший совет; я наливала напитки в стаканы по всему миру и справлялась со всеми возможными вариантами альфа-самцов.

Интересно, что сказала бы Лоретта, если бы могла видеть меня сейчас: я разливаю пиво, готовая в любой момент выдать заранее заготовленное бранное слово. Наверное, со смехом захлопала бы в ладоши и воскликнула: «Мы с тобой могли бы быть близнецами, Дарси Барретт!», потому что она всегда так говорила. Когда на ее похоронах показывали слайд-шоу из фотографий, я прямо-таки чувствовала, как она искоса поглядывает на меня со снимков.

Мы могли бы быть близнецами. На полном серьезе. Теперь я сплю в ее спальне и доедаю оставшийся после нее запас консервов. Осталось только начать носить в сумочке хрустальный шар и гадать на картах Таро, и тогда я официально стану ее реинкарнацией.

Холли, судя по всему, отправилась за кассовой лентой не иначе как на бумажную фабрику. Терпение у одного из облаченных в кожаные куртки байкеров уже явно на исходе, и он искоса поглядывает на Пастельных Рубашек. Я киваю ему и поднимаю палец – одну минуту. Он недовольно пыхтит, но все же решает обойтись без членовредительства.

– О, у тебя кожаные штаны? – Один из Пастельных Рубашек перегибается через барную стойку и окидывает взглядом мою корму. – Ты прямо как Сэнди из «Бриолина»… – Его взгляд фокусируется на бейджике с выдуманным именем, который я приколола над левой грудью. – Джоан.

Его скептический взгляд спускается чуть ниже. Видимо, я не очень-то похожа на Джоан.

– Я – Риццо, идиот. И если ты не прекратишь висеть на стойке и пялиться на мои сиськи, сейчас сюда подойдет Кит. Вон тот, который сидит у двери. В нем шесть футов десять дюймов, и ему скучно. – Я машу Киту пальчиками, и он со своего табурета отвечает мне тем же.

– Ему скучно, мне скучно, и Кожаным Курткам тоже очень, очень скучно.

Я передвигаюсь вдоль стойки, раздаю стаканы и принимаю оплату, каждый раз задвигая бедром кассовый ящик.

– Джоан права. Нам очень скучно, – шутовским тоном подтверждает один из байкеров помоложе.

Он стоит, привалившись к стойке, и с интересом наблюдает за разговором. Пастельные Рубашки вздрагивают и как по команде утыкаются в свои телефоны. Мы с байкером ухмыляемся друг другу, и я протягиваю ему пиво – за счет заведения.

Всё, они меня окончательно достали.

– От самбуки у вас яйца скукожатся. Ой, кажется, для выпивки слишком поздно. Всё, катитесь отсюда!

Они послушно тянутся к выходу.

Когда все уже позади, из-за двери выглядывает Холли с вытаращенными глазами. В руках у нее ничего нет. Она вся – сплошные коленки и локти, и наш босс Энтони принял ее на работу, не задав ни единого вопроса. Такие лица, как у нее, пользуются успехом у работодателей. И кому какая разница, если она не способна ни сдачу отсчитать, ни напитки разлить, ни с мужиками управиться.

– Я всегда так радуюсь, когда вижу, что нас с тобой поставили в одну смену! – Холли усаживается на скамейку и выдыхает, шумно и протяжно, как будто успела изнемочь от тяжкой работы; на бейджике у нее написано «Холли», вдобавок она украсила его наклейкой в виде сверкающего розового сердечка. – Рядом с тобой я чувствую себя в большей безопасности. Ты, наверное, и за Китом тоже приглядываешь.