Читать книгу "Прокурор добивается своего - Эрл Стенли Гарднер"

Миссис Фрилмен открыла дверцу духовки, и аромат жаренойиндейки наполнил кухню. Она приподняла крышку, чтобы опытным глазом проверить,насколько ровно румянится птица, закрыла духовку и кивнула Корлисс Дитмер.

— Примерно через полчаса, — сказала она.

Можете не сомневаться, Корлисс Дитмер никогда не получила быприз за красоту. Кожа у нее не отличалась ни белизной, ни бронзовым загаром. Накоротком курносом носу держались очки с большими стеклами, но зато никтоникогда не видел, чтобы Корлисс Дитмер бездельничала. Свойственные Корлиссделовитость, отзывчивость, добродушие и веселое настроение придавали ейкакое-то особое очарование. В итоге никто никогда не представлял ее себе какнеуклюжую толстуху в очках — ведь при слове «электричество» мы не представляемсебе медный провод.

Корлисс была помолвлена с Эдвардом Фрилменом.

День свадьбы зависел от многих обстоятельств, в том числе иот состояния финансов, хотя ни он, ни она не приняли бы помощи от семьи. «Нашасвадьба, — объяснял Эдвард отцу, — нечто сугубо личное. И раз так, то мы самиза нее отвечаем».

Ма, как было принято в семье называть миссис Фрилмен,приоткрыла верхнее отделение духовки, чтобы проверить правильность температуры,при которой пекутся сладкие пирожки. Вечно получалось так, что в последниеминуты перед обедом в День благодарения требовалось сделать тысячу и одномелкое дело. Корлисс была прекрасной помощницей. У нее, как говорится, всегорело в руках.

За окном светило яркое солнышко, в это время года теплое, ноне жаркое, за что миссис Фрилмен была весьма признательна. В той части южнойКалифорнии, где расположен Мэдисон-Сити, нередко именно в ноябре ветер изпустыни приносит жару. Хлопоты с праздничным обедом превратились бы тогда вадские муки.

Ма Фрилмен было за пятьдесят; седая, румяная, пышущаяздоровьем, она мимоходом взглянула в зеркало и убедилась, что ей не мешало бысполоснуть лицо холодной водой и попудриться.

Корлисс как бы прочитала ее мысли:

— Идите, ма. Я тут за всем присмотрю. И в первую очередьнадо подумать о коктейлях.

Миссис Фрилмен благодарно улыбнулась:

— Да не хлопочи так, Корлисс. Пускай все идет своим чередом.Я сейчас вернусь.

Корлисс кивнула, пружинистым шагом пересекла кухню,распахнула дверь в гостиную, где собралась вся семья, и крикнула:

— Как вы, мальчики, относитесь к коктейлю?

Ответил старший, Стефен:

— Я бы сказал, коктейль не помешает.

— Кубики льда, шейкер, бутылки и стаканы на буфете, —сказала Корлисс, — а уберут все это за пять минут до обеда, то есть минут черездвадцать.

Стефен вошел в столовую:

— Корлисс, умница!

Семейство Фрилменов воспринимало Корлисс как нечто самособой разумеющееся. Она выполняла все больше и больше поручений по дому как разв той ббластиобласти, куда не допускают никого из посторонних.

У ма Фрилмен не было дочери, которая могла бы ей помогать похозяйству. В доме теперь оставались три сына: тридцатишестилетний Стефен,тридцатичетырехлетний Джилберт и двадцатидвухлетний Эдвард. Четвертый, ФрэнкФрилмен, служил на эсминце. Всего неделю назад они получили от него письмо, вкотором сообщалось, что он жив и здоров. Жена Стефена, Бернис, была из богатойсемьи. Она привыкла к многочисленной прислуге, и от ее «помощи» было кудабольше неудобств, чем толку. Казалось, ей доставляют искреннее удовольствиевизиты к родителям мужа, но на кухню ма Фрилмен ее не допускала. Желания помочьу Бернис больше, чем нужно, а вот умения никакого.

Чтобы угодить ма Фрилмен, надо было быть специалистомвысокого класса. Дилетантке-домохозяйке не стоило и пытаться!

Кармен, вторая жена Джилберта, впервые присутствовала насемейном торжестве. Она была моложе своего мужа. Их свадьба состоялась всегочетыре месяца назад, и Кармен пока еще чувствовала себя чужой в семье.

Джилберт работал в судостроительной компании администратором.В последнее время он стал деловым и уверенным в себе бизнесменом. Кармензаведовала отделом рекламы в бакалейном концерне, обслуживающем Лос-Анджелес иего пригороды. Директора считали ее настолько ценным работником, что уговорилиостаться в отделе еще хотя бы на полгода после ее скоропалительного замужества.Ее представления о стряпне ограничивались умением поджаривать полуфабрикаты иоткрывать консервы.

Все в семье, не сговариваясь, старались на торжестве «бытьмилыми с Кармен и заставить ее почувствовать себя как дома».

Корлисс это возмущало. Она с негодованием сказала маФрилмен:

— Зачем они делают это так откровенно? Пора бы ее ни в чемне выделять. Бедняжка, она же чувствует себя белой вороной… Ну да ладно,коктейль все поправит.

И коктейль Стефена, действительно, помог. Он был смешан сособой тщательностью, а незначительные добавки, вроде бы пустяковые,доказывали, что приготовлен коктейль человеком, не только знающим, как вседолжно быть смешано, но и умеющим это делать.

К тому времени, когда семейство собралось к столу,настроение у всех было приподнятое.

Папаша Фрилмен сидел во главе стола, и во взгляде у негосветилось то, что Корлисс называла «чистым озорством». Солидный, расчетливый,рачительный владелец ранчо, Чарлз У. Фрилмен много работал, чтобы достичь того,что задумал еще в молодости. Его цитрусовые плантации давали лучшие апельсины илимоны в округе.

Он был страшно горд своими мальчиками: Стефеном, которыйведал продажей недвижимости в городе; Джилбертом, от которого зависели морскиеперевозки; Фрэнком, который отказался от выгодного места, чтобы пойти на флот,и Эдвардом, младшим, уже давно работающим на авиационном заводе в Бербанке, ноотложившим свадьбу ради того, чтобы поступить в армию и попытаться попасть вавиачасти в Китае.

Папаша Фрилмен окинул взглядом застолье, отодвинул стул иподнялся.

— Придется встать, чтобы справиться с этой индюшенцией!

— Послушай, можно подумать, что жаркое жесткое, —возмутилась ма Фрилмен, — и не смей снимать пиджак!

— Интересно знать, почему нельзя избавиться от чертовапиджака? — удивился папаша Фрилмен. — Ведь вот уже лет тридцать с лишним яразрезаю жаркое, встав с места и сняв пиджак. Не может человек резать индейкусидя да еще и в пиджаке!

Если Кармен и не сообразила, что «вето» миссис Фрилменнасчет пиджака было наложено из-за ее присутствия, то взгляды, которые бросалина нее члены семейства, ей все объяснили.