Читать книгу "Ключи к полуночи - Дин Кунц"

Джоанна спустилась по узкой лестнице в свою контору на первом этаже. Резким движением она включила свет и остановилась в дверях, внимательно изучая эту комнату, как только что проделала наверху. Мягкий свет медной лампы отбрасывал пурпурные тени на книжные полки, сделанную из ротанга мебель и рисунки на рисовой бумаге. Силуэты кружевных листьев пальм в кадках отражались на стене напротив нее. Все было в порядке.

Письменный стол был завален бумагами, которые надо было разобрать, но она не любила заниматься подобной работой. Ей захотелось выпить.

Наружная дверь конторы выходила на площадку перед коктейль-баром "Прогулка в лунном свете". В этом заведении было не совсем темно: две приглушенные лампы горели над голубоватыми зеркалами над стойкой бара, и жутко зеленые лампочки светили у каждого из четырех выходов. Она могла видеть табуреты у стойки также хорошо, как и основную комнату вдали, где шестьдесят столиков и две сотни стульев располагались перед маленькой приподнятой эстрадой. Ночной клуб был молчалив и пустынен.

Джоанна зашла за стойку и налила стакан хереса. Отпив маленький глоток, она вздохнула и заметила какое-то движение около открытой двери в конторку.

Марико Инамури, ее секретарша и помощница, жившая у нее, спустилась за ней вниз. На Марико был надет мешковатый коричневый купальный халат размера на два больше ее; ее черные волосы, обычно скромно заколотые парой булавок слоновой кости, рассыпались по плечам. Она подошла к бару и села на один из табуретов.

— Выпьешь? — спросила Джоанна.

Марико улыбнулась:

— Хорошо бы немного воды.

— Давай что-нибудь покрепче.

— Нет. Только воды.

— Хочешь подчеркнуть, что я напилась?

— Ты не пьяна.

— Благодарю за доверие, — сказала Джоанна. — Знаешь, кажется, теперь каждую ночь примерно в это время мне придется заканчивать здесь, в баре. И не за стаканом воды. — Она поставила на прилавок воду.

Марико взяла стакан и стала медленно поворачивать его в руках, но не пила. Джоанна с восхищением наблюдала за ней. Благодаря врожденной грации Марико умела превратить обычнейшее действие в таинство. Она была довольно хорошенькой, с большими черными глазами и тонкими чертами лица, возраста Джоанны — около тридцати лет. Казалось, она не подозревала о своей красоте, и ее скромность, возможно, была самой приятной чертой.

Она пришла работать в "Прогулку в лунном свете" через неделю после открытия: устроилась на эту работу не только из-за жалования, но и из-за возможности попрактиковать свой английский с Джоанной. Она дала понять, что намерена проработать в кафе год или два, а затем добиваться должности исполнительного секретаря в одной из больших американских компаний, имевших представительства в Токио.

Но прошло шесть лет. Токио ее больше не манил. По крайней мере, она была сравнительно довольна жизнью.

"Лунный свет", — подумала Джоанна, — тоже очаровал Марико. Что он — главный интерес в ее жизни, так же верно, как и то, что он — единственный интерес в моей".

Кроме того, между ними возникла внезапная сестринская привязанность и участие друг в друге. Друзей они заводили одинаково нелегко. Марико была сердечная и очаровательная, но на удивление робкая для женщины, работающей в ночном клубе в Гайоне. Ее имидж был некая спокойная, замкнутая, тихо говорящая, держащаяся в тени японская женщина другого века. Джоанна была противоположностью Марико в темпераменте, живая и открытая. Она легко сходилась почти с любым, но ей было трудно переступить ту черту близости, что превращала знакомого в друга. Потому что дружба давалась ей нелегко, она делала все, чтобы удержать Марико. Она возлагала на эту молодую женщину все возрастающую долю ответственности в управлении "Лунным светом", ежегодно увеличивала ей жалование, и Марико отплачивала за это упорным трудом. Не договариваясь, они решили, что расставание было бы как не желательным, так и не нужным для них.

"Но почему Марико? — Джоанна стала размышлять. — Из всех людей я могла бы выбрать самого лучшего друга, но почему ее? Ну... потому что я абсолютно уверена, что Марико никогда не будет назойливой и никогда не будет слишком сильно интересоваться мною".